The Ecolomist предлагает краткий анализ и выдержки, взятые из Отчета о глобальных рисках в 2022 году, подготовленного Всемирным экономическим форумом. В этой статье внимание уделено только экологическим рискам и их последствиям, которые окажут серьезную угрозу будущему планеты. Климатические изменения, экстремальная погода и утрата биоразнообразия входят в тройку самых серьезных рисков, с которыми может столкнуться человечество. Под глобальными рисками понимается вероятность возникновения определенных событий, которые могут привести к значительным негативным последствиям. Временной диапазон, рассматриваемый в отчете, ограничен следующими десятью годами.

Нестабильный процесс декарбонизации может усугубить неравенство между странами. В отчете оценивается неэффективность мер по борьбе с изменением климата, которое является долгосрочной угрозой для всего мира. Она чревата пагубными последствиями, которые могут иметь место в следующем десятилетии. Изменение климата уже сейчас проявляется в виде засух, пожаров, наводнений, нехватки ресурсов и исчезновения некоторых видов животных. В начале этого десятилетия несколько городов по всему миру испытали на себе нефиксировавшиеся ранее экстремальные температуры (42,7°C в Мадриде, -19°C в Далласе, повышение средней летней температуры на 10°C на Северном полярном круге).

Правительства, предприятия и общество находятся под растущим давлением, связанным с предчувствием наихудших последствий от изменения климата. При этом, нужно иметь в виду, что несогласованный энергопереход с разными скоростями повлечет за собой расходящиеся траектории в различных странах мира и секторах экономики. В свою очередь, это может привести к разъединению стран и появлению существенных различий между ними. Следовательно, могут появиться барьеры для сотрудничества между странами, причиной которых может стать разная скорость достижения целей по декарбонизации.

Учитывая сложность технологических, экономических и социальных изменений в мировом масштабе, а также недостаточную практическую составляющую текущих обязательств, вполне вероятно, что процесс достижения углеродной нейтральности в разных частях мира будет разрозненным и фрагментарным. Во время пандемии COVID-19 произошло кратковременное глобальное снижение выбросов парниковых газов, после чего все вернулось на круги своя. Именно в 2020 году уровень выбросов парниковых газов рос быстрее, чем в среднем за последнее десятилетие.

Страны, в которых углеродоемкие отрасли влияют на развитие экономики, рискуют потерять устойчивость экономики за счет неспособности идти в ногу с технологическими инновациями и появление торгово-инвестиционных ограничений, связанных с углеродным сырьем. Обязательство остановить работу углеродоемких отраслей, в которых в настоящее время работают миллионы людей по всему миру, вызовет экономическую нестабильность, усилит безработицу и усилит социальную и геополитическую напряженность.

Поэтому эксперты все еще анализируют последствия от новой экологической политики, которая таит в себе немало все еще неизвестных рисков, связанных с применением непроверенных биотехнических и геоинженерных технологий. А социальные последствия могут усугубить неравенство между странами, чреватое определенными геополитическими трениями.

Несмотря на то, что сто девяносто семь стран присоединились к Климатическому пакту Глазго, странам будет сложнее сосредоточиться на долгосрочных национальных приоритетах. В связи с этим, в целях предотвращения нового глобального экономического кризиса, было принято решение о создании специального фонда, который будет оказывать финансовую поддержку развивающимся странам в период энергоперехода.

Риск провала

После успешно проведенной Климатической конференции СОР26 эксперты все чаще озвучивают мнение, что принятие обязательств странами, присоединившимися к Климатическому пакту, не позволит достичь экологических целей, прописанных в Парижском соглашении. Восстановление после пандемии, которая затронула как развитые, так и развивающиеся страны, может отвлечь на себя часть финансового и политического капитала, необходимого для более активных действий по борьбе с изменением климата.

Некоторые эксперты оценивают «провал климатических мер» как риск, который может нанести наибольший ущерб в глобальном масштабе в течение следующего десятилетия. Этот риск особенно чувствителен для США и Китая, являющихся крупнейшими в мире источниками выбросов CO₂, а также для одиннадцати стран, входящих в «Большую двадцатку».

Итоги СОР26

Основное решение, принятое по итогам конференции, связано с мобилизацией финансовых ресурсов, которые станут источником климатического финансирования и устойчивых инвестиций. В итоговом документе упоминается важность отказа от угля, но остается место для шага вперед в виде поэтапного отказа от неэффективных субсидий на ископаемое топливо. Страны договорились больше инвестировать в экологически чистые технологии, включающие в себя более быстрый переход на электромобили, а также важные обязательства по выбросам метана и ограничению по вырубке лесов.

Индия обязалась достичь нулевого уровня выбросов к 2070 году и объявила о намерении к 2030 году использовать 50% возобновляемых источников энергии. Все страны, являющиеся крупнейшими источниками выбросов, согласились начать поэтапный отказ от добычи и использования ископаемого топлива.

• 46 стран мира обязались перейти от угля к экологически чистой энергии к 2040 году;
• 104 страны обязались сократить выбросы метана на 30% к 2030 году, на долю которого приходится 30% исторического глобального потепления;
• 141 страна, на долю которых приходится 91% мировых лесов, обязалась прекратить вырубку лесов к 2030 году;
• 130 трлн долларов США будет выделено для достижения углеродной нейтральности;
• 40 млн рабочих будут переквалифицированы в секторе ВИЭ к 2050 году.

Необратимость в действии

Ожидается, что развитие текущей ситуации приведет к повышению глобальной температуры на 2,4°C. При этом только в самых оптимистичных сценариях прогнозируется ее удержание в пределах 1,8°C. Отсутствие решительных действий и глобальная неспособность смягчать последствия и адаптироваться может привести к необратимым изменениям в климате, которые сделают планету практически непригодной для жизни. Мир столкнется с большими затратами, если к 2050 году не будут предприняты по-настоящему эффективные меры. По прогнозам экспертов, бездействие может привести к потерям, которые составят от 4% до 18% мирового ВВП.

Слабая координация между странами, вероятно, будет иметь глубокие геополитические последствия с усилением трений между ярыми сторонниками декарбонизации и теми, кто выступает против быстрых и решительных действий. В этом случае будут применяться различные тактики, направленные на искусственное сдерживание действий по борьбе с изменением климата. К примеру, может применяться или уже применяется технология гринвошинга (greenwashing). Она вводит в заблуждение общественность, ожидающую и не получающую от компании природоохранной практики и/или экологических преимуществ производимого продукта и/или оказываемых услуг. Конечной целью гринвошинга является получение репутационной и финансовой выгод от введения в заблуждение людей и манипулирования общественным мнением при фактически низких затратах на экологию.

В этой связи в настоящее время Совет по международным стандартам отчетности устойчивого развития (ISSB) включает политики раскрытия информации о климатических рисках, а также стандарты измерения в новую версию Международных стандартов финансовой отчетности (IFRS). Это позволит выявлять и предотвращать любые проявления гринвошинга, негативно влияющего на борьбу с изменением климата.

Повышается интерес со стороны корпоративного сектора к ESG-стандартам, которые влияют на усиление деятельности предприятий, направленной на декарбонизацию. По мере того, как финансовые институты, институты развития и инвесторы перенаправляют свой капитал в низкоуглеродные проекты, важную роль начнут обретать «зеленые» облигации. Ожидается, что к 2022 году рынок климатических бондов достигнет отметки в 1 трлн долларов США. Эти меры дадут толчок развитию рынка торговли углеродными кредитами.

Имеющиеся вызовы

Во многих странах у домохозяйств и предприятий отсутствуют достаточные стимулы для инвестирования в технологии с нулевым уровнем выбросов. Также недостаточно эффективно работает система наказаний и штрафов за невыполнение новых экологических норм. Эти проблемы напрямую связаны с медленным освоением новых технологий, связанных с производством «зеленой» энергии, улавливанием и хранением углерода, продолжающимся чрезмерным потреблением домохозяйствами углеродоемких продуктов и услуг, а также неспособностью осознать всю серьезность климатических угроз. Эти и другие проблемы значительно замедляют энергопереход.

Вдобавок к ним усиливают свою активность компании, занимающиеся криптомайнингом. Они используют энергию, зачастую получаемую из «грязных» источников энергии. Меры, предпринимаемые некоторыми странами по восстановлению после COVID-19, в основном пренебрегают требованию к «зеленому» переходу в пользу краткосрочной внутренней стабильности. В более чем пятидесяти развитых и развивающихся странах углеродоемкие технологии продолжают получать государственные субсидии. В отдельных странах сильны позиции групп, лоббирующих отказ от декарбонизации. Они проявляют резкое скептическое отношение к новым экологическим инициативам и занимаются дезинформацией, направленной на повышение недоверия к новой глобальной экологической повестке.

Торговля квотами на выбросы стимулирует страны и предприятия не ограничивать выбросы, перенося в другие локации свое углеродоемкое производство, и продавая свои квоты странам с менее строгим экологическим законодательством. В свою очередь, развивающиеся страны, привлеченные к схемам сокращения выбросов, в угоду краткосрочной финансовой выгоде упускают возможность использовать квоты на выбросы углерода для собственного развития. В дополнение к этому они рискуют потерять доступ к торговым потокам и «зеленому» финансированию, столь остро необходимый для смягчения транзитных последствий и адаптации.

Предприятия могут оказаться не готовыми к риску не успеть внести необходимые изменения в свои политику и стандарты, а также разработать низкоуглеродные технологии. Эти аспекты уже будут находиться в ожиданиях потребителей и в предпочтениях инвесторов. В случае, если этот риск будет носить масштабный характер, то он сможет дестабилизировать финансовую систему многих стран за счет увеличения количества дефолтов и волатильности стоимости активов. Такие риски могут иметь благодатную почву в странах с низким инвестиционным потенциалом, высокой зависимостью от ископаемых видов топлива и менее инклюзивными политическими системами.

Последствия

Достаточно сложно в точности спрогнозировать наихудший сценарий последствий, которые могут иметь место в случае неспособности человечества удержать глобальную температуру Земли в заявленных пределах. Он включает в себя потерю рабочих мест, увеличение государственных расходов и геополитическую нестабильность, связанную с неустойчивой декарбонизацией. Лишь социально справедливый переход сделает последствия приемлемыми для значительной части общества. Для этого правительствам необходимо разработать политику и инструменты социальной защиты, которые помогут смягчить процесс энергоперехода.

С одной стороны, ускоренное и непродуманное проведение декарбонизации может усилить экономические и социальные потрясения в краткосрочной перспективе и несогласованность действий между правительствами и бизнесом. С другой, более медленные темпы с меньшими краткосрочными последствиями повлекут за собой гораздо больше затрат и проблем в долгосрочной перспективе. В этом плане неспособность стран принять меры по борьбе с изменением климата и экстремальными погодными условиями увеличит потоки вынужденной миграции, отнимет у людей средства к существованию и усилит социальную разрозненность.

Последствия неудачных мер по борьбе с изменением климата рассматриваются в качестве основных рисков в краткосрочной перспективе на национальном уровне для подавляющего большинства стран мира. Все страны, высоко оценивающие эти риски, более подвержены лесным пожарам, засухам, наводнениям, обезлесению и загрязнению.

Есть вероятность, что допущенные ошибки поставят под угрозу энергетическую безопасность на национальном уровне, что может привести к волатильности цен на электроэнергию. В более долгосрочной перспективе страны столкнутся с вопросами, касающимися жизнеспособности механизмов снабжения автомобильным топливом и газом в то время, как бóльшая часть населения уже отойдет от двигателей внутреннего сгорания, газовых котлов и т.д.

Поскольку в углеродоемких отраслях заняты миллионы рабочих, их быстрое сокращение может вызвать социально-экономическую напряженность и усилить геополитическую нестабильность. Прогнозируется, что потеря одного рабочего места в традиционной энергетике может быть компенсирована пятью новыми рабочими местами в сфере ВИЭ и смежных с ней областях, при условии переквалификации уволенных людей. Снижение стоимости активов может стать результатом преднамеренных инвестиций в углеродоемкие технологии, сделанных для получения краткосрочной выгоды. Отвлечение финансовых ресурсов на реализацию «коричневых» проектов вместо «зеленых» может негативно отразиться на состоянии финансового сектора.

Более глобальные последствия позднего (или отсутствия) реагирования на изменение климата могут привести к затоплению или даже исчезновению целых стран. В этом случае катастрофа поставит ряд стран в затруднительное положение.

Поспешное внедрение «зеленых» технологий без подстраховки в конвенциональных энергетических системах может привести к дефициту электроэнергии и нарушению ранее работавших производственных процессов и сбою поставок. Слабое и неумелое регулирование новых «зеленых» рынков может привести к появлению нежелательных монополий в таких специфических отраслях, как добыча редкоземельных элементов.

В борьбе с выбросами углекислого газа страны могут не уделить должное внимание выбросам метана и поиску замен привычных «коричневых» технологий. Установление новых нормативных требований о поэтапном отказе от старых технологий до того, как появятся проверенные и стабильные аналоги, может привести к нежелательным последствиям. Энергопереход будет по-разному влиять на развитые и развивающиеся страны. Некоторые страны будут быстро сокращать свою зависимость от традиционных источников топлива, а другие будут полагаться на использование природного газа. Последнее позволит странам более успешно пройти сложный транзитный отрезок. Правда, такой подход продолжит негативно влиять на экологию.

Страны, которые быстрее движутся по «зеленой» трассе, смогут консолидировать свои возможности и развивать отрасль чистых технологий. У стран, которые двигаются медленнее, будет отсутствовать конкурентоспособность в этой области, но они смогут использовать лучшее, что было разработано в других странах. Инициативы, направленные на сокращение выбросов, приведут к трансформации устоявшихся глобальных производственно-сбытовых цепочкам, в рамках чего все больше будет ущемляться экспорт из развивающихся стран. Кроме того, неоднородность действий по борьбе с изменением климата во всем мире будет представлять риск для ведения будущей торговли, особенно для менее развитых стран. Столкнувшись с более ограниченным доступом к инструментам торгового финансирования, они рискуют не воспользоваться в полной мере всеми возможностями по смягчению последствий изменения климата и энергоперехода. Свою лепту может внести система санкций и штрафов против стран, нарушающих или полностью не соблюдающих новый экологический режим.

Проводимая политика рискует постепенно терять общественную поддержку, если при строительстве крупномасштабных солнечных, ветряных и гидроэлектростанций правительства не будут создавать справедливые схемы ценообразования для сообществ, желающих инвестировать в «зеленую» энергию. Лидерам стран нужно будет также уделять особое внимание вопросам предоставления физическим лицам льготных тарифов. Большие споры вызовут вопросы, связанные с нестабильностью энергосетей из-за неустойчивых возобновляемых источников энергии, нехватки достаточных емкостей для хранения энергии и желанием людей отказаться от ядерной энергетики. Люди могут стать свидетелями частых перебоев в обслуживании со стороны коммунальных служб, обусловленных системными сбоями и неутраченной зависимостью от «грязной» электроэнергии.

First came – first served

Таким образом, изначально наблюдающийся фальстарт станет причиной для появления новых проблем. Потеря доходов стран от продажи сырьевых ресурсов будет препятствовать доступу к новым технологиям. Это может стать началом и продолжением нового неравенства между странами на долгие годы вперед. Изначально неравные скорости энергоперехода могут увеличить разрыв между экономиками различных стран мира. В свою очередь, это создаст дополнительное давление на рабочие миграции в сторону стран, где навыки уволенных специалистов по-прежнему будут востребованными.

В стремлении построить «зеленую» экономику страны, не имеющие достаточных средств для крупномасштабных инвестиций, могут увеличить свой внешний долг. Таким образом, бюджетам таких стран будет нанесен сильный ущерб. Особому риску будут подвержены страны, более уязвимые к климатическим изменениям. Для них вынужденные «зеленые» инвестиции будут рассматриваться как отвлечение ресурсов от не менее важных социальных и инфраструктурных программ. Их невыполнение может подорвать поддержку правительств со стороны населения.

Страны, чьи экономики сильно зависят от углеродоемких секторов, будут не поспевать за технологическими инновациями, рискуя потерять былое конкурентное преимущество и рычаги влияния в торговых соглашениях.  Это приведет к частым гражданским беспорядкам, сменам режима и прочим массовым экономическим и социальным потрясениям. Неравный доступ или отсутствие доступа стран к инструментам финансирования для обеспечения перехода может вынудить правительства к вынужденной эксплуатации углеродных ресурсов, чтобы удержать экономику. Это негативно повлияет на экологию стран и сведет к нулю весь прогресс, достигнутый совместными усилиями.

В этой связи развитые страны должны будут в точности выполнять взятые на себя финансовые обязательства по сохранению прямых иностранных инвестиций и по ежегодному финансированию из образованного Фонда для смягчения последствий декарбонизации. В этом плане нужно избежать принципа «first came – first served» (кто первый пришел, тот обслуживается первым), поскольку это приведет к усилению напряженности между странами, осуществляющими быстрый переход, и теми, кто вынужден осуществлять политику более медленной декарбонизации.

Также неудачные или медленные действия по борьбе с изменением климата могут усугубить гендерное неравенство, поскольку во многих странах с низким уровнем дохода женщины несут ответственность за сбор и производство продуктов питания, обеспечение водой и источниками биоэнергии (дрова, отходы урожая, кизяк и т.д.). В совокупности эти и другие последствия могут спровоцировать разочарование людей в борьбе с изменением климата, что приведет к радикализации маргинальных групп в различных странах.

Глобальные негативные последствия: утрата биоразнообразия и коллапс экосистемы, провал действий по борьбе с изменением климата, экстремальная погода, техногенный ущерб окружающей среде, крупные геофизические катастрофы и кризис природных ресурсов.

Медвежья услуга

Человечество будет стремиться к увеличению использования биотоплива, который может использоваться в авиации. Для его производства будет отчуждаться больше сельскохозяйственных земель. С одной стороны, отказ от углеродоемких видов топлива будет положительно влиять на экологию. С другой стороны, будет наблюдаться излишнее давление на земли, используемые в странах с развивающейся экономикой. Есть риск, что компенсационные леса, созданные за счет специальных программ по восстановлению лесов и земель, могут быть уничтожены. Эта земля может быть повреждена такими более суровыми погодными условиями, как лесные пожары, наводнения и другие стихийные бедствия.

Непродуманное строительство и неправильное расположение ветряных электростанций или плотин гидроэлектростанций могут оказывать крупномасштабное негативное воздействие на экосистемы и дикую природу. Они также представляют собой социальные риски, связанные с насильственным переселением местных жителей; политические риски, связанные с контролем доступа к воде трансграничных рек; а также продовольственные риски, связанные с возросшим потреблением воды и продуктов питания в свете продолжающейся деградации окружающей среды.

Что делать?

Странам мира необходимо будет проводить политику декарбонизации с разной скоростью, чтобы не допустить сведения на нет достигнутых успехов. Краткосрочные сбои могут разрушить долгосрочные достижения, а последствия неправильно выстроенного энергоперехода будут еще долго ощущаться во всем мире. Наименее разрушительными мерами по переходу к изменению климата будут те, которые смогут целостно интегрировать потребности гражданского общества, бизнеса и государственных органов.

Внутреннее и международное сотрудничество между странами должно быть направлено на должное и своевременное информирование общественности о критичности, важности и необходимости проводимых действий по борьбе с изменением климата. Этот аспект включает в себя необходимость изменения потребительских привычек у населения, направленных на снижение спроса с его стороны на углеродоемкие товары.

Необходимо стимулировать предприятия любого размера к тому, чтобы они активно учитывали риски неизбежного энергоперехода и уже сейчас переходили к эффективным моделям экономики замкнутого цикла. Правительства стран должны поощрять смелые и незамедлительные шаги в направлении внедрения надежных правовых рамок, обеспечивающих справедливый переход по всему миру.

В итоге все заинтересованные стороны, коими являются все без исключения жители Земли, должны сосредоточиться на действиях, которые будут способствовать новаторскому, решительному и инклюзивному осуществлению энергоперехода. Лишь объединение усилий и честное ведение игры позволит свести к минимуму последствия начавшихся климатических изменений.